Весна ещё не вступила в свои права, но редкие растения упрямо подставляют свои нежные изумрудные листья под первые солнечные лучи, наполняясь теплом и светом небесного светила. На самом деле не самое лучшее время для сбора трав, когда их совсем мало и под ногами всё больше похрустывает жухлый наст из старых листьев и веток, оставшихся с прошлых лет, теплым одеялом укрывающий новые ростки. Круговорот в природе. Но, всё лучше, чем сидеть в четырёх стенах, даже если это стены целого дворца, величественного оплота Безночного Города, стоявшего в этих землях уже многие сотни лет. Даже война, и, казалось бы, полное уничтожение целого Ордена Цишань Вэнь, обитавшего в нём, не смогли умалить его величие и пошатнуть стены. Люди, как лесной пожар оставили на нём свои следы и всё равно он выстоял. Разграбленный, чуть поблекший, но выстоял. Несмотря ни на что. Клан, как оказалось, тоже выстоял. Несмотря ни что, люди выжили и одним из выживших стал он сам.

Вэнь Юань - дитя и потомок, ненавистного для всего заклинательского мира носитель фамилии Вэнь. Когда он распрощался в Юньпине со своими наставниками в лице Ханьгуан-цзяню и Вэй Ина, то ещё до конца не осознавал, что значит его откровение, что значит быть тем единственным, кто пережил осаду на горе Луаньцзан; где погибло более пятидесяти немощных людей, его ближайшие родственники, которым просто не посчастливилось родиться с фамилией Вэнь; где погиб, не оставив после себя и клочка одежды казалось бы непобедимый Старейшина Илин. А он выжил.

Это пришло многим позже. Во снах.
Покой больше не возвращался в его душу, а он сам так и не вернулся в Облачную обитель.

Сычжуй просто не знал как смотреть в глаза клану вырастившего его, давшего ему и кров и воспитание, семью и дорогих людей, наставников, которые прививали моральные и нравственные устои, и эти самые люди подняли руку на немощных и слабых, которым просто не посчастливилось родиться с фамилией Вэнь. Которые без суда и следствия, вместе с другими представителями власть имущих, в разноцветье платьев, убили и утопили в кровавом пруду тех, кто даже сдачи дать не мог. Разве это не противоречит основам, выбитым на стене послушания предками в назидание потомкам? Но молодой заклинатель не мог задать этих вопросов. Не мог потребовать ответа, не раскрыв таинства своего рождения. И не факт, что его не посчитали бы смутьяном и минимум, могли посадить под замок, а иные и потребовали бы смерти - всё что угодно, лишь бы не встряхивать грязную простыню собственных грехов на общественное порицание.

А ещё страшнее было бы увидеть отвращение и ненависть в глазах самого близкого для него человека, после Ханьгуан-цзюня, конечно же, когда он узнает, что Лань Сычжуй - Вэнь.

Но время шло. Два года назад были лишь сомнения, а после, жизнь как-то сама собой вошла в свою колею. Обретённая тётя не гнала и даже взялась за воспитание племянника. Дядя заботливо находился рядом, когда он уходил на ночную охоту. Впрочем, и люди в клане, особенно те, кто знал его в лицо как молодого господина из Гусу Лань, понимающе держали языки за зубами и посильно помогали юноше освоиться, своевременно уведомляя, если в Знойный дворец прибывает кто-то из надзирателей.

Глаза цвета фиалок коснулись робких подснежников подле столь же белоснежных и чуть влажных от росы сапог, как и сами цветы. Опустившись на одно колено, не касаясь земли и сорвав первую за сегодня находку, юноша оглядел поляну, на которую вышел, замечая, что тут можно набрать пол лукошка и снова перевёл взгляд на гроздь пустоцветов в собственных пальцах и вздохнул, прикрывая глаза и опустив голову.

Все в Ордене Гусу Лань, так или иначе, знают основы первичной помощи при несчастном случае во время ночной охоты: будь то перелом, отравление или повреждение духовных нитей и, чаще всего для помощи пострадавшему у них есть готовые эликсиры и пилюли. Получая любую помощь, стоит только попросить и протянуть руку. Ему никогда не приходила мысль чтобы запомнить, чем отличается напиток для тонизирования и жаропонижающая настойка, какие ингредиенты используют и какие заклинания применяют при приготовлении. Занимаясь как можно больше и чаще игрой на гуцине, оттачивая мастерство чтения слов по нотам изучая Расспрос, который не каждому еще даётся из-за тонкостей перевода и огромному количеству тональностей, который не на каждом инструменте можно сыграть. Поэтому все в клане и изучают цинь. Или шлифуя навыки фехтования на полигоне, доводя себя до седьмого пота. 

Вот только он никогда не думал, что придёт день, когда он сам лично будет собирать компоненты для этого. Но этот день настал.